Все грани мира - Страница 112

112

— И ты сможешь его найти?

— Да, конечно. Он находится недалеко, совсем рядом. Но я ни разу не навещала его… боялась, что мои отлучки из лагеря покажутся вам подозрительными. Но я уверена, что он жив и в добром здравии.

— Если только… — Инна умолкла и задумалась. Меня вообще поражало, что при данных обстоятельствах она ещё сохраняла способность думать. Я же просто сидел, пялясь на Сандру, и никак не мог собраться с мыслями.

Наконец Инна поднялась и плотнее запахнула халат.

— Извините, я ненадолго отлучусь, — сказала она. — Вы не против.

Естественно, мы не возражали. Инна одолжила у Сандры её (а точнее, свои) босоножки, обула их и направилась к лежащим в стороне лагеря густым зарослям. Когда через пару минут жена вернулась, завязывая на ходу ремешок халата, я с удивлением отметил, что она часто и глубоко дышит, как после быстрого бега. Ни Штепан, ни Сандра, углублённые в собственные мысли, не обратили на эту странность внимания.

„Что случилось? — обеспокоенно спросил я. — Тебе плохо?“

„Со мной всё хорошо, — ответила она. — Сиди смирно, не вмешивайся. Позже я всё объясню“.

Инна подошла к Сандре, вернула босоножки, затем присела перед ней на корточки и взяла её за правую руку.

— Теперь слушай меня, золотко, и не перебивай… — заговорила она, отвлекая внимание девушки, а тем временем быстро надела что-то на её средний палец. В сумерках ярко сверкнул и сразу же погас желтоватый огонёк; но ещё несколько секунд после этого сетчатка моих глаз сохраняла следы неожиданной вспышки. — Вот так! Готово.

Сандра рывком высвободила руку и поднесла её к своему лицу, разглядывая невзрачный золотой перстень с маленьким зеленовато-жёлтым камешком. Этот перстень я узнал сразу — согласно древнему приданию, он принадлежал ещё Бодуэну де Бреси, и с его помощью будущий первый герцог Бокерский сумел изгнать с Агриса Женеса де Фарамона. Спустя восемь с лишним столетий прапрадед нынешнего герцога нашёл перстень Бодуэна при перестройке часовни, а его бестолковый правнук, отец Гарена де Бреси, Олаф, по недомыслию подарил этот ценный талисман смертельному врагу своей семьи. После гибели Женеса перстень оказался у нас, и мы воспользовались им, чтобы подняться на южную башню, когда начинался Прорыв. Позже мы вернули его герцогу, но он, как оказалось, не захотел вступать в права наследования. Уже после нашего отъезда с Агриса Инна обнаружила перстень Бодуэна на самом дне своей шкатулки с драгоценностями. Почему герцог так поступил, нам оставалось только гадать; возможно, он решил, что в наших руках перстень будет в большей безопасности.

Сопоставив факты, я тотчас сообразил, что за время своей короткой отлучки Инна успела тайком сбегать в лагерь и взять из шкатулки перстень. Но я не мог понять, что она задумала, зачем ей понадобился блокирующий чары артефакт…

Зато Сандра, как видно, всё поняла. После секундного оцепенения она порывисто обняла Инну и, к моему глубочайшему изумлению, стала целовать её, плача и приговаривая:

— Ах, Инночка!.. Дорогая моя… милая… спасибо тебе!..

Мы со Штепаном недоуменно переглянулись. Ни он, ни я понятия не имели, что происходит, но видели, что творится нечто из ряда вон выходящее. Даже плач Сандры был каким-то странным — совсем не горьким, а скорее радостным…

— Ну, хватит, — смущённо пробормотала Инна. — Сандра, прекрати! А то наши мужчины ещё невесть что подумают. Владик точно подумает, он такой.

Вдруг Сандра тихо охнула, обмякла и как подкошенная рухнула на траву. Это произошло так внезапно, что Инна не успела среагировать и придержать её.

Я тут же ринулся к девушкам, но Штепан, который находился ближе, опередил меня. Мы оба почти одновременно воскликнули:

— Что с ней?!

Сандра слабо шевельнула ресницами, с трудом приподняла веки и еле слышно прошептала:

— Всё… нормально… Я сейчас… Только… перстень… не снимайте… не в коем слу…

Она закрыла глаза и, по всей видимости, лишилась сознания. Её мокрое от слёз лицо было бледным и неподвижным, как восковая маска.

Инна взяла запястье девушки, проверила её пульс, бегло обследовала её ауру и сообщила:

— Она в обмороке, только и всего. Думаю, это чисто эмоциональная реакция на потрясение. Так что можно не волноваться.

— Охотно верю, — сказал я несколько раздражённо. — И тем не менее, хотя волноваться нам нечего, я всё же хотел бы знать, что ты сделала. Надеюсь, ты не сочтёшь моё естественное любопытство праздным и навязчивым…

„Не выпендривайся! — мысленно перебила меня жена. — Конечно, я всё объясню… впрочем, ты мог бы и сам догадаться. Ведь, в отличие от Штепана, ты знаешь о свойствах этого перстня“.

„Да, он блокирует…“

„Погоди минутку. Рассуждай пока про себя. А я должна поговорить с бароном“.

Инна перевела взгляд с меня на Штепана, который стоял на коленях возле Сандры и держал в своих руках её бесчувственную руку.

— Барон, — произнесла она. — Прежде я уже советовала вам оставить нас, а теперь я прошу вас об этом. Только не подумайте, что мы вам не доверяем, дело совсем в другом. Вы были свидетелем очень личного и крайне неприятного разговора между нами, а дальше наш разговор будет ещё более личным и ещё более неприятным. Не стану говорить за Владислава, но что касается меня, то я просто не смогу вести его в вашем присутствии. Пожалуйста, поймите меня правильно.

Штепан поджал губы и неохотно кивнул:

— Да, мадам, я понимаю. Я очень сожалею, что сразу не последовал вашему совету. Надеюсь, вы простите мне мою невольную бестактность.

112