Все грани мира - Страница 58

* * *

Прислуга в замке знала своё дело. Пока мы с Инной находились в ванной, смывая с себя свежую пыль, в прихожей для нас был накрыт стол с ужином. После всех сегодняшних приключений мы оба умирали от голода и принялись за еду с отменным аппетитом, который не смогли отбить даже воспоминания о пережитых ужасах.

Герцог появился, когда мы заканчивали трапезу. Он молча обвёл комнату хмурым взглядом, затем выразительно посмотрел на слуг. Те поняли его без слов и поспешили уйти, оставив нас втроём. Тогда герцог тяжело опустился на свободный стул, налил себе полный бокал вина и одним духом осушил его.

— Извините за бесцеремонность, господа, — произнёс он, — но у меня просто не выдерживают нервы. Со дня смерти моего отца лишь постоянное присутствие Ривала спасало меня от безумия. А теперь он мёртв, и я… я не стыжусь признать, что сейчас чувствую себя беспомощным ребёнком. Женес де Фарамон, это исчадие ада, преследует нашу семью почти тысячу лет, и на мою долю выпала самая страшная часть его мести.

Гарен де Бреси умолк и снова налил себе вина. На этот раз он пил медленно, маленькими глотками, и с растерянным видом смотрел на Инну. Молчание всё больше затягивалось. Наконец мы поняли, что он никак не может собраться с мыслями и лихорадочно ищет зацепку для продолжения разговора.

— Господин герцог, — пришла ему на помощь Инна. — Давайте начнём с того, когда ваш род впервые столкнулся с Женесом.

Герцог с облегчением вздохнул.

— Это очень давняя история, — заговорил он. — Пожалуй, следует начать с того, что по мужской линии мой род происходит с Основы, и корни его на севере Франции. Ещё со времён Людовика Лысого мои предки владели землями как в Нормандии, так и в Бретани. Будучи вассалами обоих герцогов и состоя с ними в отдалённом родстве, они участвовали во многих их военных предприятиях, наиболее грандиозным из которых был поход Вильгельма Нормандского в Англию…

Из дальнейшего рассказа герцога мы узнали, что его предок Бодуэн де Бреси с энтузиазмом откликнулся на призыв Вильгельма, снарядил корабль, погрузил на него своих воинов и отплыл из Шербура в Гавр, где планировал присоединиться к нормандскому войску. Но судьба распорядилась иначе, и налетевший шторм унёс его судно в море. Буря бушевала весь остаток дня и всю ночь, а наутро, когда море успокоилось, Бодуэн де Бреси и его люди увидели в нескольких милях к северу широкую береговую линию.

Поскольку шторм нёс корабль на северо-запад, то Бодуэн решил, что это южное побережье Девона или даже Корнуолла. Но это не был ни Девон, ни Корнуолл. По иронии судьбы корабль Бодуэна попал в межпространственный тоннель, тайно созданный тёмными силами для последней попытки Прорыва на Землю в самом конце прошлого Ничейного Столетия. Благодаря этому происшествию инквизиторы вовремя обнаружили тоннель и разрушили его, предотвратив саму возможность Прорыва.

А Бодуэн де Бреси и сотня его людей оказались в чужом мире без надежды на возвращение домой. Впрочем, большинству из них жаловаться на свою судьбу не пришлось. Они попали на Агрис как раз в то время, когда христианский король Лиона пытался распространить свою власть на обширную территорию, контролируемую мощным союзом языческих племён. Каждым из таких племён формально правил совет старейшин, но его фактическим главой и единоличным правителем являлся старший жрец. Слово жреца было законом для всех членов племени, он мог отменить любое решение совета старейшин и веча общины, приняв в противовес ему своё. А все общинные и племенные жрецы в свою очередь беспрекословно подчинялись верховному жрецу — Заклинателю Стихий, непримиримому врагу христианства и других позитивных религий.

Оказавшись на Агрисе и поняв, что обратного пути нет, Бодуэн де Бреси предложил королю свои услуги в войне с язычниками. Его отряду сопутствовала удача, и по прошествии всего четырёх месяцев нормандцы собственными силами захватили юго-восточную часть территорий язычников. Теперь во владении Бодуэна де Бреси было в десятки раз больше земли, нежели все его лены на Основе.

Однако он на этом не успокоился. Тщательно собрав информацию и определив местонахождение верховного жреца, он решил быстрым маршем пройти к его крепости, застать Заклинателя Стихий врасплох и уничтожить его в собственном логове. Бодуэн де Бреси рассчитывал, что лишённые единого руководства язычники очень скоро погрязнут в межплеменных распрях и станут лёгкой добычей для организованного войска.

План был рискованный, если не сказать, самоубийственный; но Бодуэна поддержало большинство его рыцарей, жаждавших захвата новых земель. По древним преданиям, в вечер перед выступлением, когда будущий первый герцог Бокерский пришёл в церковь попросить благословения Господнего, он встретил там странного человека, скорее всего, одного из Великих, многие утверждают, что это был сам Метр. Человек сказал Бодуэну, что он отправляется не просто на бой со злобным колдуном; это будет одна из последних схваток людей с силами Тьмы в столетней войне за новое тысячелетие человечества. В конце разговора таинственный собеседник благословил Бодуэна и дал ему скромный на вид перстень, приказав носить его на среднем пальце правой руки. По словам незнакомца, это не позволит Заклинателю Стихий воспользоваться своей чёрной магией и помешать честному поединку.

На следующее утро предок Гарена де Бреси отправился в поход и спустя две недели, 17 марта 1067 года, подошёл к главному укреплению язычников, где находилось логово Заклинателя Стихий. Атака началась сходу, без подготовки, и после ожесточённого боя рыцари Бодуэна де Бреси ворвались внутрь цитадели. Остатки вражеского войска заперлись в каменной башне, возвышавшейся над холмом, и долго оборонялись. В конце концов Бодуэн и его люди сломили сопротивление последних защитников крепости, поднялись по лестнице на верхнюю площадку и там настигли главного жреца. Он был одет в длинную чёрную сутану с капюшоном, а в руках держал посох из чёрного дерева. Колдун направил посох на Бодуэна де Бреси и начал читать заклинание, но прервался на средине.