Все грани мира - Страница 9

К огромной радости водителя, я поднялся и взял на руки обоих котов.

— Пошли, Леопольд, — сказал я. — Выходим.

Кот посмотрел в окно.

— По-моему, мы ещё не приехали.

— Разумеется, нет, — ответил я. — Нам ещё делать пересадку. На Русановку троллейбусы не ходят.

— Почему не ходят? — возмутился Леопольд. — Какого чёрта мы должны делать пересадку?! Мы сели, заплатили за проезд… Нет, так не пойдёт! Я буду жаловаться в суд!

Услышав слово «суд», водитель почему-то испугался, снова включил громкоговоритель и решительно объявил:

— Вагон следует на Русановку.

— Желательно без остановок, — сказал кот.

— Без остановок, — добавил водитель в микрофон. — По техническим причинам все остановки отменяются.

В салоне прозвучали отдельные несмелые протесты. Леопольд смерил пассажиров пронзительным взглядом и с угрожающими нотками в голосе осведомился:

— Кто здесь недоволен этим мудрым решением?

Недовольные почли за благо умолкнуть.

— Так-то лучше, — промолвил кот. — А ты, Владислав, садись. Ещё не ровен час споткнёшься и нас уронишь.

Покорившись судьбе, я сел.

— Поехали, шеф! — хозяйским тоном распорядился Леопольд. — Прокатимся с ветерком. Ну-ка, прибавьте газу!

И водитель прибавил! Неожиданно троллейбус рванул с места и понесся вперёд с сумасшедшей скоростью.

— Эй! — крикнул я. — Осторожнее!

— Не боись! Я самый надёжный пилот в мире, — произнёс водитель в микрофон, однако его тон вызвал у меня, как, впрочем, и у остальных присутствующих, глубокие сомнения относительно нашей безопасности.

Но все мои страхи оказались напрасными. Водитель проявил себя настоящим виртуозом; в его лице отечественное кино потеряло бесстрашного каскадёра, а спорт — талантливого автогонщика, который мог бы достойно представлять нашу страну в самых престижных соревнованиях от ралли «Париж — Даккар» до гонок «Формулы-1».

По оценкам очевидцев, скорость троллейбуса на прямых участках дороги достигала 250 км/ч, а почти все повороты (в том числе и тогда, когда обгонял другие машины) он делал на двух колёсах.

К счастью, никто из пассажиров не пострадал. Те из них, кто согласился дать показания, в один голос утверждали, что какая-то невидимая сила надёжно удерживала их на сидениях. Природу этой силы выяснить не удалось — она исчезла сразу же после того, как троллейбус остановился на пересечении Русановской Набережной с бульваром Гоголя.

Водитель открыл двери и взялся за микрофон.

— Русановка, конечная, — замогильным голосом объявил он. — Вагон дальше не идёт.

Очумевшие пассажиры высыпали на тротуар и задрали вверх головы. С котами на руках я вышел вслед за водителем через переднюю дверь.

Водитель бросил пугливый взгляд поверх крыши троллейбуса, его лицо тотчас исказила гримаса отчаяния, и он громко застонал. Ни о каком контакте с электросетью, конечно, речи быть не могло — троллейбусная линия закончилась ещё на правом берегу. Но мало того — штанги были аккуратно вложены в скобы.

— Вот чёрт! — выругался я.

Водитель опустился на тротуар и горько зарыдал.

— Бедные детки, — сквозь слёзы промолвил он.

— Чьи? — машинально спросил я.

— Мои. Дети сумасшедшего отца.

Тут отозвался Леопольд:

— Право, шеф, я не понимаю, что вас так…

Но водитель не захотел выслушивать его слов отрады.

— Не сыпь мне соль на рану, чудовище! — взмолился он. — И так жизнь дерьмовая. — Закрыв лицо руками, водитель опять затрясся в рыданиях.

Я почувствовал на себе хмурые взгляды одичавших пассажиров.

— Это всё его кот, — сказал один субъект неопределённого возраста. — Из-за него троллейбус свихнулся.

— Троллейбусы не сходят с ума, — рассудительно возразил кто-то из толпы любопытных прохожих.

— Вы не знаете этого кота, — отрезал тип. — Он кого угодно с ума сведёт.

— Владислав, — тихо произнёс Леопольд. — Мне это не нравится.

— Мне тоже, котик. Здесь начинает пахнуть жаренным.

— Значит, сматываемся?

— Гм… Хорошая мысль, — согласился я. — Сматываемся.

И мы смотались — я, Леопольд и Лаура. Пассажиры что-то невнятно выкрикивали нам вслед, но гнаться за нами не осмелились.

Уже в лифте кот спросил:

— А что такого странного нашли эти типы в троллейбусе?

Я попробовал популярно втолковать ему, как работает троллейбус, но мои слова не произвели на него ни малейшего впечатления.

— Если по правде, Владислав, — сказал он, — то все твои аргументы за уши притянуты. Разве не мог троллейбус загодя хорошенько подкрепиться… то бишь, запастись энергией? Неужели и тебя удивляет, что он ехал без питания?

— Сначала удивляло, — ответил я. — А теперь уже нет. По сравнению с тобой, это просто мелочи. — Я говорил совершенно искренне. — Энергия? Ха! Что мы знаем о ней? Ничегошеньки…

Вернувшись домой, я накормил Леопольда и его подругу, после чего категорически заявил, что сыт болтливыми котами по горло и хотел бы немного побыть в одиночестве. Леопольд с пониманием отнесся к моему желанию и вместе с Лаурой отправился гулять на крышу.

Чуть позже я сделал открытие, которое значительно улучшило моё настроение, — ни с того ни с сего заработал мой телефон. Очевидно, какая-то шестерёнка в бюрократической машине телефонной компании дала сбой, кто-то не там поставил галочку, и в результате с меня были сняты штрафные санкции за неоплату счетов.